В справедливости выражения «Кому война, а кому мать родна» убеждаешься на примере Афганистана. Пока американцы там убивают и умирают, Китай - зарабатывает деньги и влияние, не прибегая к оружию. Маоисты вместе с китайскими компаниями уже почти захватили север страны.

Поднебесная достаточно умело использует в Афганистане две стратагемы своего древнего полководца Сун Цзы: «Убить врага чужим ножом» и «Грабить во время пожара». Больше, чем Китай, от афганской нестабильности пока еще никто не выиграл. Сравнительно недавно это подтвердил директор вашингтонского Института Средней Азии и Кавказа Фредерик Старр. У скептически настроенных наблюдателей, считает он, может возникнуть предположение, что Вашингтон и НАТО провели «необдуманную подготовительную работу перед экономическим завоеванием Афганистана Китаем». «Мы (американцы - Д. О.) делаем всю тяжелую работу, а они пожинают плоды», - посетовал Старр в «Нью-Йорк таймс».

Экономика

Пока США видят на Среднем Востоке угрозу их «вечным ценностям», пока Россия боится импорта терроризма, Китай пользуется шансом. Он идет туда, где боятся работать американские и российские инвесторы. В ноябре прошлого года тогдашний министр шахт и промышленности Афганистана Мухаммад Ибрахим Адель заявил британским журналистам: к 2014 году проекты, призванные поставлять сырье для китайской промышленности, увеличат доходы афганского правительства в три раза. В 2007 году «Металлургическая группа Китая» (МГК) заплатила афганскому правительству за право вести добычу руды на месторождениях близ кишлака Айнак $3,4 миллиарда. Та же «Нью-Йорк таймс» тогда сообщила, что это - на миллиард больше, чем предлагали соперничавшие с МГК канадцы, европейцы, «Базэл» Дерипаски и американцы.

В ближайшие 25 лет из афганских недр планируется извлечь около 11 млн тонн меди. Это, по данным геологов, составляет треть от всех разведанных запасов в этой стране. Кроме того, МГК обязалась построить для месторождения теплоэлектростанцию на 400 мегаватт и снабжать электроэнергией не только медные шахты, но и Кабул, который с приходом американцев стал частенько сидеть без света из-за вылазок боевиков.

Для нужд ТЭС металлургическая группа намерена открыть новую угольную шахту, а также металлургический завод для обогащения медной руды и железную дорогу - возить уголь на электростанцию и медь в Китай. Если условия контракта будут соблюдены, то китайцы также построят в Афганистане школы, дороги и даже мечети.

Также Китай пообещал брать на работу в проекте исключительно афганских рабочих и управляющих - около 20 тысяч человек. Вместе с тем, в МГК признают: многих из них придется обучать с нуля - раньше в Афганистане горнодобывающие работы почти не велись. Хотя разведкок проводил немало - и американскими, и советскими, и афганскими геологами.

По отзывам местных жителей, китайцы ведут себя гораздо умнее всех прочих пришельцев. На переговорах они всегда одеваются в штатское и ведут себя очень дружелюбно. Никто местным жителям автоматом в лицо не тычет. Еще одно сравнение не в пользу России и США: китайцы начинают работу не с заноса местным элитам чемодана наличных долларов, а с общения и договоров с простыми людьми на местах. Такой подход можно понять: долгосрочная стратегия Китая - получение доступа к ключевым видам сырья во всем мире. Элиты меняются, народы остаются. И в Афганистане линия на дружбу с воинственным местным населением - самая верная.

Айнак - не единственный инвестиционный проект Китая в Афганистане. В феврале 2008 года две китайские компании выиграли тендер на проведение Интернета в административные центры всех афганских провинций. Магистральная оптико-волоконная сеть пройдет по кольцу Кабул - Газни - Кандагар - Герат - Мазари-Шариф - Пули-Хумри - Кабул. В планах китайских инвесторов - строительство железной дороги из Таджикистана в Пакистан.

Вряд ли Вашингтон устраивает подобное поведение Пекина. После того, как Китай выиграл тендер на разработку того же Айнака, с американской стороны в адрес афганского правительства посыпались обвинения в коррупции. Неудивительно, в афганском правительстве ангелов нет. Но почему-то коррупционерами в Афганистане объявляют лишь тех, кто не устраивает США. Упоминавшийся здесь Мухаммад Ибрахим Адель, кстати, ушел в отставку после того, как американцы обвинили его в получении от китайцев больше $20 млн взятки. Самое смешное, что тендер на Айнак при этом контролировали Всемирный банк и консалтинговая фирма из Колорадо, название которой держится в тайне.

...и политика

Хочется отметить одну деталь: ценнейшие из оставшихся на Земле минеральных ресурсов находятся в опасных зонах. Причем не имеет значение, что там: джунгли, кишащие крокодилами и партизанами, локальные «войнушки» или нестабильные государства, у которых полно полезных ископаемых, и ноль возможностей доставить их на мировой рынок. И во всех этих местах хоть одну китайскую компанию - но встретишь. Почему? Потому что они знают: при грамотном подходе, в таких местах не только можно извлечь сумасшедшую прибыль, но и взять их со временем под полный экономический контроль. Причем, без единого выстрела.

Однако вряд ли экономическая деятельность китайцев под знойным афганским небом обошлась без политической, а точнее - идеологической поддержки. А таковая у Китая в Афганистане - весьма мощная.

Об этом в свете борьбы против воинствующих исламистов как-то забыли. Между тем, первая маоистская афганская партия - «Революционная организация трудящихся Афганистана», больше известная, как «Сетам-е мелли» («Национальный гнет»), появилась еще в 1968 году. После раскола в конце 1960-х годов, из маоистской «Шоалеи джавид» (основной «актив» - таджики и хазарейцы), образовались новые группы. Самые крупные из них - «Революционная группа народов», «Организация народного освобождения» (САРХА), «Организация за освобождение народа» и «Революционная организация истинных патриотов» (САВВ). Естественно, в конце всех этих названий стоит слово «Афганистан». Особняком держится «Организация за освобождение рабочего класса» («Ахгяр») - страна в ее названии не упомянута. Но «Ахгяр» - такая же крупная, как и остальные.

Все эти партии образовались в период с 1973 по 1978 годы. Именно через них шло китайское оружие для борьбы с «шурави», да и сами афганские последователи Великого Кормчего стреляли в советских солдат не менее активно, чем люди Гульбеддина Хекматиара или Ахмад Шаха Масуда. Хочется отметить, что маоистские группировки в начале 1979 года собрались на свой съезд, и первыми решили воевать против афганских властей и поддерживающего их Советского Союза при патронаже китайской разведки. Начало этому положил гератский мятеж в марте 1979 года - с жертвами среди советских военных и гражданских специалистов.

До середины 1980-х годов маоистские партии много раз пробовали создать единую организацию. Но они не смогли воевать на два фронта - против исламистской оппозиции и кабульского правительства. Пришлось уйти в подполье. В 2004 году три партии поменьше, но тоже маоистской ориентации - «Коммунистическая партия Афганистана», «Организация борьбы за освобождение Афганистана» («Пейкар») и «Партия революционного единства рабочих Афганистана» - слились в единую Коммунистическую (маоистскую) партию Афганистана.

Их сверхзадача на нынешнем этапе - новая демократическая революция. Она, уверены в К(М)ПА, станет прологом к социалистической. В своей наглядной агитации афганские коммунисты-маоисты призывают начать национально-освободительную или революционную национальную войну сопротивления против американского империализма и его союзников.

Считать, что Пекин, в свою очередь, не поддерживает афганских «братьев по оружию», по меньшей мере, наивно. В этих условиях тезис о том, что США афганской войной держат Китай в постоянном напряжении, выглядит весьма спорным. Похоже, Подебесная вовсе и не думает напрягаться.